ОСТРОВИТЯНЕ

Как суша окружённая водой,
Есть оппонент и вечный недруг мой:
Еврей, Американец, Англичанин –
Есть нация одна – Островитянин…
До острова плыви, не доплывёшь,
Любой в бинокль человечек – вошь,
Змеёй в руках удавочка, петля,
Там в мареве ничейная Земля.

Ничья земля? – Моя, Островитянин!
Ты на моей лишь инопланетянин.
Твой остров – межпланетная тарелка,
Тебе послышалось, мы не кричали «вэлком!»…
Здесь на краю России, в Тёплом стане,
Где и москвич давно островитянин,
Тебя встречали с дыркою в кармане.
                                  – «А где же мани?»
Достал скорее почерней фломастер,
Аборигену сочинил блокбастер,
Чтобы поверил русский папуас,
Что ты опять нас от вторженья спас.
Арендодатель покупной земли,
На срок аренды дни свои продлил.

Что может нация, когда она без крови?
Бензином насосаться, как «лэнд ровер»,
Вампир киношный в кетчупе томатном
Пьёт нашу кровь из ящиков квадратных,
А зомби и живые мертвецы –
То в стельку пьяные и братья, и отцы.
Мысль иностранца очень  материальна:
По четверо орально и анально
Имеют в порно наших матерей,
А заодно сынов и дочерей.
Солдат российских превратив в зверей,
Кликухи вешают: Толстой, Тургенев, Пушкин,
Макаренко-убийца, гей-Слепушкин,
А Гоголь – злой маньяк боевика.
Не больше туалетного листка  –
Литература, что читать века…
А папуас забыл и рад стараться,
Инопланетным дивом нахлебаться…

Моя земля, песчинка в море лжи,
Стихами, книгами над бездною кружи,
Дай разглядеть народу моему
Среди тумана – лагерную тьму:
Островитяне суррогаты наций
Готовят папуасам резервации.
Индусы, африканцы и индейцы
Для них всего лишь недоевропейцы;
Какой вокруг межзвёздный перекос,
Их истребление совсем не холокост?..

Мы русские, в нас совесть через край,
Мы сделали победным месяц май,
В своей стране живём, как в оккупации,
Пора нам выходить из резервации.
Долой инопланетное вторжение!
Я первой выхожу из окружения.

                   ------------

16 марта 2010

Поэт на работе у бюрократа

Поэт
всегда
и добр и галантен,
делиться выводом рад.
Во-первых:
из каждого
при известном таланте
может получиться
бюрократ.
                       Владимир Маяковский

Тяжела и пошловата
Жизнь в России бюрократа,
Не махнёшься ею даром
С угольщиком, сталеваром.

Как у "духа" от поллюций,
Пухнет мозг от резолюций,
Жгут толстенных упражнений
С папками распоряжений,
А над ними между скрепок
Рой отписок и служебок.

Глазки долу, чин блюди,
Думать даже не моги.

Шаг шагнёшь - учи инструкцию:
Слов вагон, а мыслей с унцию!

Без решенья теорема,
Эта хитрая система!

Продолжается поэма…

Пострашней, чем дедовщина,
С вывеской "Отца и сына"
Эта хищная среда.
На дворе уже среда,
Дотянуть бы до субботы
От такой-сякой работы!

На поэта смотрят строго
Эти, сразу после Бога,
Смесь почёта и бахвальства,
Это, как его, начальство.
Речь - пластинка под сурдинку,
А по виду невидимка.
На тебя глядит в упор
Этот - чудо - фараон.
И не видит, будь ты гол,
Ни тебя, ни стол, ни пол.
Громовержец богоравный,
Но введён обычай странный:
Сколько кресло не трамбуй,
А получишь сабантуй!

Речи-тосты, виски-песни,
Вспоминай потом на пенсии.

Обрывается карьера
Кашкою пенсионера.
Сколь ни грозен,
Столь и грузен,
Попадёт в засолку груздем.

А преемник громовержец
Меньше бывшего  продержится!

Бесконвойному поэту
До звезды …
                  бродить по свету,
Поглядеть на демократа,
Бюрократа и кастрата.
Демократ - буроват,
Бюрократ - вороват,
Только душка кастрат
У культурных врат.
Трепетная натура,
Ни палитра, так политура,
Отправляйся поэт назад,
На кой ты здесь ляд,
Коль душа не в лад?!

Такая литература…
Писала Марина-дура.

         ------------

2 декабря 2009

***

Мы жили лучами друг друга почти не касаясь,
Когда расстоянье меж нами три тыщи парсеков,
Звезда на звезду благосклонно взирает в эфире,
Мы жили почти невесомыми в суетном мире,
В чуханской квартире, где ели и спали и пили,
И так вот друг дружку почти не касаясь лучами,
Мы жили как звезды, а утречком нас выключали...