***

               Сбегает день как звук от лабуха
               Клочки газеты на ветру
               Ногам прохожих пересказывают
               Написанную в них муру...

               То крапало, то просыхало,
               Туман заныкивал дома
               И день был звуком самосвала
               А вечер - стуком топора...

               Мы все запомнили, забыли
               Мы по пятьсот давно распили
               А день всё длился, всё лежал -
               Как степь сухая в Жезказгане,
               Где время сыпется в кармане
               Под перекличку чёрных шпал...

               И не было конца дороги,
               И ноги плавились как снег.
               А мы стояли на пороге,
               Где не пускают на ночлег.

               Все это не забыть, не сплавить,
               Не утопить в потоках слов -
               Мы заслужили эту память,
               И века этого улов...
                                             1992

                             ***
                                         Наташке Барминой
                             
               И я любил трактаты
               И я любил цитаты
               И холодно - чужую бродскость строк...
               Мы были нагловаты,
               По-нищенски богаты
               Наивны, как осенний мотылек...
               
               Мы вышли из забвенья,
               Мы слушали растенья
               И Сталкера мешали с Лао-Цзы,
               Себя считали циниками,
               Лепили фиги с финиками
               И под собой не чуяли страны...
               
               Наверное, было счастьем
               Уходом спорить с властью
               И жить от автостопа до пивной
               И всё казалось просто от люльки до погоста:
               Дорога, книга, "семьдесят второй".

                Мы слишком поспешили,
                что всё за нас решили,
                хоть жить решали, вовсе не спеша 
                И так уж получилось, когда всё совершилось –
                Одрябла и упарилась душа
     
                                       *
               Эпоха ушла как закатная дымка
               Мгновенным паденьем тяжёлых теней,
               Ушла, как мороз  по спине до затылка – 
               Всё будет короче, страшней и ясней.

                                         ***        1995

                                        ***

Поезд Днепропетровск – Москва

Мерно качается полка купе,
Мимо равнины бегут, изнывая
Горстка черешен на сером столе
И небеса - от края до края.

Русь, Украина, что там за холмом?
Чья это мова на редких платформах?
Поишь меня ли своим молоком,
Душишь меня ли своим хлороформом?

Родина, ты бесконечна как смерть
И неизвестна как даль за холмами
Если пришлось здесь родиться и петь -
Вечно бродить мне с твоими тенями...

Призрачно всё у тебя под крылом:
всё уже было и всё ещё будет
И над разбитым купейным столом
мерно тасуются годы и люди.

Розданы карты, колёса стучат
Поезд идёт в никуда ниоткуда.
Родина спит, за окошками хат,
густо сопя в ожидании чуда

Сонная одурь, слюна на губе,
Сладкие сны и зарницы кошмаров
Между плацкартом, купе и СВ
Оле - Лукойе бредёт с покрывалом
                                           2000

                     ***