Фигуры на доске янтарной
манили дивною резьбой,
не той – наивной и кустарной –
а словно локон завитой.
И ферзь, и пешки – как отлиты
из ископаемой смолы:
за черных – янычары бриты, 
за белых – рыцари-орлы.
Шеренги –  строго по ранжиру,
пред ними в шашечку поля.
Такой подарок Бригадиру* 
вручила Прусская земля.
В сияньи солнца оживала
душа златого янтаря.
Казалось, войско ожидало
лишь мановения царя.
Весь в пудре чопорный вельможа
бубнил, что слон и конь равны,
а  Пётр, вихры свои тревожа,
внимал стратегии войны.
- Что предпочтёшь, мон-сир, защитой –
давить на центр иль рушить фланг?
Враг ловок. Пешки покрошит он,
подавит мощь твоих фаланг.
- Нам не слонов, а офицеров** 
потребно пестовать к войне,
а шахматных теорий сфера,
майн либер, вовсе не по мне.
Твоя игра сулит кому-то
ума пленительный пример.
А мой триумф в волнах Гангута*** – 
в дуэли пушек и галер.
У янтаря волшебны чары,
но в жизни – с ворогом дерусь.
Не шахматные янычары
сегодня зарятся на Русь.

——
* Молодой Пётр приказывал называть его бригадиром.
** Фигуру Слона принято было называть "офицером".
*** У полуострова Гангут  1 августа 1714 флот Петра разбил эскадру контр-адмирала Эреншельда, захватив оставшиеся на плаву корабли.

Юджин.